Катастрофа Крымского фронта 1942 год
2 января 1942 года от немцев был освобожден весь Керченский полуостров, но дальнейшие действия не принесли советским войскам успеха. Уже 18 января немцы контрударом смогли вернуть под свой контроль Феодосию и заставили советские войска отойти за Ак-монайский перешеек. Предпринимаемые в феврале и марте 1942 года попытки прорваться с Керченского полуострова на территорию остального Крыма успеха не имели. При этом, даже не добившись серьезных успехов, советский десант в Крыму решал 2 важных задачи: ослаблял давление на окруженный Севастополь и сковывал значительные силы 11-й армии, не давая задействовать ее в летнем наступлении на Волгу и на Кавказ. Понимая важность этих задач, Сталин мобилизовал для их выполнения огромные силы в составе 3 советских армий – 47, 51 и 44 из которых был сформирован Крымский фронт.
К маю 1942 года три советских армии наглухо блокировали Парпачский перешеек – проход из Крыма на Керченский полуостров. Протяженность перешейка составляла всего 18 км., общая протяженность фронта с учетом небольшого выступа на северном его участке составляла 27 км. В составе 3 советских армий развернутых на полуострове находилось 16 стрелковых, 1 кавалерийская дивизия, 3 стрелковых и 4 танковых бригады, 3 танковых батальона, 9 артиллерийских полков РГК, а также ряд других более мелких частей.
Боевой порядок войск Крымского фронта был следующим: с севера на юг были расположены части 47-й армии (командующий генерал-майор Колганов К. С), 51-й армии (командующий генерал-лейтенант Львов В. Н.) и 44-й армии (командующий генерал-майор Черняк С И.). Армии занимали по фронту полосы обороны шириной в 10, 9 и 8 км. соответственно. Основная масса советских войск – 12 стрелковых дивизий находилось в первой полосе обороны. Вторая позиция, которую обороняли 2-е стрелковых дивизии и части 151-го укрепрайона в полосе 47-й армии проходила на удалении в 12 км., в полосе 51-й армии – 5-9 км., в полосе 44-й армии – 2-5 км. Исходя из этого, в полосе 44-й армии вторая линия обороны фактически сливалась с первой. Оборона на этом участке была крайне неглубокой, соответственно очень слабой. Резервы фронта состояли из 1 стрелковой дивизии, трех бригад и одного мотострелкового полка, которые находились на расстоянии в 15-20 км. от переднего края. На большом удалении от фронта находилась лишь 72-я кавалерийская дивизия (50 км.) и 156-я стрелковая дивизия, расположенная вблизи Керчи в 30 км. от фронта.
Первая позиция главной полосы обороны была подготовлена плохо, состояла из отдельных стрелковых ячеек, окопов, блиндажей, которые были разбросаны по местности без всякой системы и иногда даже не были связаны между собой ходами сообщения. Данные инженерные сооружения и укрепления были плохо замаскированы, что было достаточно трудно осуществить в голой степной местности. Штабы армий, дивизий, узлы связи находились очень близко к переднему краю, долгое время не меняли своего месторасположения и были хорошо известны противнику.
Лучшим образом была укреплена вторая позиция главной полосы обороны, перед которой был вырыт противотанковый ров шириной в 10 и глубиной в 5 метров. За данным рвом располагались ДОТы и ДЗОТы 151-го ура, который был усилен двумя стрелковыми дивизиями. Большинство стрелковых дивизий первого эшелона фронта имели некомплект личного состава, доходивший до 30-50%, а также низкое моральное состояние войск. Замена некоторых дивизий первой линии не проводилась в течение нескольких месяцев. Так на участке будущего прорыва в 63-й горнострелковой дивизии были перебежчики на сторону немцев, более того произошли убийства уполномоченного особого отдела и одного из командиров полков. По сути это был сигнал к реорганизации части, но дивизия даже не снималась со своих позиций.
Вторая полоса обороны фронта практически находилась лишь на фронтовых картах и проходила в 30 км. западнее Керчи по лини Турецкого вала. Создавались укрепления и вокруг самой Керчи, но инженерные работы на данных направлениях велись очень вяло и в основном лишь с привлечением местного населения. Для строительных работ не хватало техники и строительных материалов, которые на полуострове были в дефиците. Построенные сооружения недостаточно охранялись, поэтому нередкими были случаи, когда находящиеся в них пиломатериалы просто растаскивались на дрова. Войсками эти позиции заняты не были, при этом между главной позицией и Турецким валом промежуточных укреплений не было вовсе.
Охота на Дроф
Естественно немецкое командование не могло мириться с нахождением в Крыму такой сильной группировки войск, которая сковывала основные силы немецкой 11 армии. К началу мая немецкие войска были готовы к проведению операции по захвату Керчи и сбросу десанта в море. Командующий 11-й армией Манштейн разработал операцию под кодовым названием «Охота на Дроф», которая перешла в активную фазу 8 мая 1942 года.
Фронт советских армий на перешейке выделялся достаточно своеобразными очертаниями: в южной части он шел ровно на север, а в северной части имел выступ в западном направлении, который образовался после того, как советские войска смогли обратить в бегство одну из румынских дивизий. Провести контрудар во фланг образовавшегося выступа – это решение лежало на поверхности. Однако из-за его очевидности советское командование сосредоточило здесь 2 армии и едва ли не все резервы. Манштейн сумел побороть данный соблазн, а тот факт, что он избрал другой путь, все-таки выдает в нем одного из выдающихся стратегов немецкой армии. Манштейн сделал все, для того чтобы убедить советское командование о проведении наступления на севере. Здесь усиленно сооружались ложные артиллерийские позиции, посылались сообщения, специально предназначенные для служб радиоперехвата, проводилось постоянная перетасовка войск.
В это время Манштейн готовил удар на юге, против наиболее слабой 44-й армии. Основной удар наносился силами 30-го армейского корпуса в составе 3 пехотных дивизий, которые должны были прорвать оборону советской армии и освободить дорогу для 22-й танковой дивизии генерал-майора Вильгельма фон Апелля и механизированной бригады полковника фон Гроддека. Танковые части должны были выйти в тыл обороняющейся группировки и повернуть на север, совершая охват советских армий на перешейке.
Для проведения операции Манштейн задействовал 6 немецких дивизий (5 пехотных и 1 танковую), а также 2 румынских пехотных дивизии, 1 кавалерийскую дивизию и отдельную механизированную бригаду. 5 дивизий в это время продолжали блокировать Севастополь. С воздуха поддержку данной группировки обеспечивал 8-й отдельный авиакорпус и главные силы 4-го воздушного флота. Для проведения артподготовки из-под Севастополя сюда были переброшены батареи тяжелых орудий. Несмотря на то, что немецко-румынская группировка уступала советской в людях в 2 раза, в артиллерии в 1,8 раз, в танках в 1,2 раза и превосходила советскую сторону лишь в количестве авиации в 1,7 раза, план Манштейна сработал на 100%. Уже 16 мая немецкие войска вышли к Керчи, а еще через 4 дня прекратилось организованное сопротивление прижатых к морю советских войск.
За день до наступления 7 мая немецкая авиация провела серию бомбовых ударов по штабам фронта и армий, бомбила боевые порядки войск, тылы, зенитные батареи. В результате авианалетов была парализована работа штабов, нарушена связь и противовоздушная оборона. Наступлению против 44-й армии предшествовал массированный авиаудар по ее скученным позициям. Некоторые позиции в течении дня подвергались бомбардировке до 10 раз. Наиболее сильные авиаудары немцы наносили по тем районам, где планировали ввод своих танковых сил. В период с 8 по 11 мая над Керчинским полуостровом в воздухе непрерывно висело до 800 немецких самолетов.
После длительной бомбардировки передовые позиции в полосе 44-й армии подверглись почти часовой артиллерийской обработке, после чего огонь был перенесен в глубину обороны. Главным участком прорыва немцы выбрали позиции 63-й горнострелковой дивизии. Осью немецкого наступления выступала дорога Феодосия – Керчь, немцы применяли свой излюбленный прием наступления вдоль транспортных артерий. Одновременно с фронтальным ударом в тылу 63-й дивизии был высажен шлюпочный десант в количестве около 250 человек. Его высадка прошла фактически беспрепятственно, так как участок побережья практически не охранялся.
Оборонявшиеся в первом эшелоне советские дивизии не выдержали натиска и вынуждены были отступать на восток, отступление проходило в беспорядке и отчасти даже походило на бегство. Для противодействия прорыву была задействована 72-я кавдивизия и ремонтно-восстановительный батальон 44-й армии, но эти попытки ни к чему не привели. Уже в конце первого дня наступления немцы прорвали фронт 44-й армии на 5-км участке и продвинулись вперед на 8 км.
К исходу 9 мая в полосе 44-й армии уже не существовало сплошного фронта обороны, остатки стрелковых дивизий мелкими группами непрерывно отходили на восток, части 72-й кавалерийской дивизии не могли их остановить. Прорыв достиг в глубину 30 км, попытки ликвидировать его ни к чему не привели. Уже на следующий день немцы вышли к турецкому валу, до Керчи им оставалось 30 км., войскам 47-й армии в 2,5 раза дальше. На прибрежную полосу, по которой отступали дивизии 51-й и 47-й армий, и ширина которой в некоторых местах не превышала 1 км. обрушился шквал огня. Береговая полоса у Азовского моря была усеяна телами погибших, подбитой и брошенной техникой, среди погибших был и командующий 51-й армией генерал-лейтенант Львов.
Начиная с 10 мая катастрофы уже было не избежать. В ходе боев с 8 по 20 мая советские войска потеряли около 160 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными, около 200 танков, 417 самолетов, более 4 тыс. орудий и около 10 тыс. единиц автотранспорта. На Таманский полуостров удалось эвакуировать около 140 тыс. человек, 22 орудия, 29 реактивных установок «Катюша», 157 самолетов.
Причины поражения
Все три армии фронта располагались в один эшелон, в то время как одну армию необходимо было иметь в резерве. Все дивизии были расположены в одну линию, а их боевые порядки были сильно уплотнены. Каждое соединение занимало оборону на фронте около 2 км. Меры по созданию командованием фронта глубокоэшелонированной обороны не проводились. Вся группировка советских войск располагалась в наступательном построении, с целью нанесения удара правым крылом фронта, артиллерия имела такую же группировку и не имела подготовленных для обороны позиций.
Наряду с этим командные пункты армий были расположены очень близко к фронту. В 47-й армии в 9 км., в 51-й – в 7 км., в 44-й – в 11 км. Запасные командные пункты отсутствовали. Командный пункт фронта также находился достаточно близко в 30 км. от фронта, а запасной КП еще ближе. В результате этого даже при незначительном продвижении противника управление войсками терялось. При этом переход на новые КП зачастую происходил хаотически.
Также помимо очевидных просчетов в плане подготовки обороны и управления войсками в условиях современной маневренной войны на командующего фронтом генерал-лейтенанта Козлова, как и на его командармов, негативно действовало наличие при фронте представителя ставки Мехлиса. Страх перед стоящими за ним высокими инстанциями и память о 1937 годе во многом сковывали инициативы советского командования.
Использованы источники:
www.otvoyna.ru/statya30.htm
www.fedy-diary.ru/html/122010/29122010-04a.html
www.war1960.narod.ru/sww/krim42.html
www.noday.ru/7.shtml
О катастрофе Крымского фронта 1942 года написано много, очень много. Про бездарность командования фронта, про порочные методы руководства представителя Ставки Л.З.Мехлиса, о мужестве и героизме солдат и офицеров, сплошь имевших славянские фамилии. Сплошь славянские…
Однако личный состав частей Крымского фронта в значительной мере состоял из солдат закавказских национальностей. Каков был их реальный процент - тайна, скрываемая из соображений политкорректности за семью замками. Но доподлинно известно, что 63-я горнострелковая дивизия, по которой утром 8 мая 1942 года обрушил свой главный удар Манштейн по своему составу была в основном грузинской, и до 1936 года так и именовалась - 2-й грузинской.
Фронт дивизии был прорван в первые же полчаса боя, как свидетельствует в своих мемуарах немецкий артиллерист Г.В.Бидерман, немецкая артподготовка началась в 3 часа 15 минут, а "уже в 4.30 взору предстал уже знакомый вид пленных, которых вели в тыл под конвоем”. Можно возразить, что от национальности солдат тут мало что зависело, ведь Манштейн создал в полосе прорыва подавляющее преимущество в живой силе и технике, но создается впечатление, что грузины подняли руки вверх при первых же разрывах немецких снарядов. Боевых заслуг у этой дивизии было мало, именно она после немецкого контрудара в середине января 1942 года сдала Феодосию, только что взятую десантом. Немцами тогда было захвачено большое количество пленных из числа солдат дивизии, многие из которых были почти сразу завербованы в спецподразделение «Тамара» для подготовки восстания на территории Грузии. Дивизия отличилась также большим количеством перебежчиков и вообще слабой дисциплиной. Тем не менее, командование 44 армии и Крымского фронта держало ее в первом эшелоне, хотя она заслуживала отвода в тыл и переформирования с разбавлением ее славянским элементом.
Это, к слову, хорошо понимал представитель Ставки Л.З.Мехлис, который бомбардировал Ставку требованиями вроде вот этого:” Здесь пополнение прибывает исключительно закавказских национальностей. Такой смешанный национальный состав дивизий создает огромные трудности”. Мехлису удалось выбить пополнение из 15000 русских и украинцев, но как теперь это ясно, качественный состав бойцов фронта существенно не изменился. Какое значение он придавал прибытию этого пополнения видно из этой его шифровки Щаденко: ”Дано согласие направить сюда пятнадцать тысяч русского пополнения. Прошу Вас отправить его с особой скоростью, дать пополнение именно русское и обученное, ибо оно пойдет немедленно в работу. Дайте личное указание Ковалеву (нач. ВОСО Наркомата обороны), следить за продвижением пополнения. Меня прошу известить проводом, когда и откуда пополнение идет.”
Мехлис хорошо знал цену солдатам-нацменам. На нем висит арест, предание трибуналу и расстрел руководства Западного фронта во главе с генералом-армии Павловым летом 1941 года. На допросе Павлов как одну из причин катастрофы Западного фронта назвал открытие фронта литовскими национальными частями, доставшимися СССР в наследство от Литовской республики. Литовцы 22 июня 1941 года попросту перестреляли назначенных РККА командиров и комиссаров, после чего разбежались, открыв танкам Гота путь в прорыв на Вильно-Молодечно-Минск. Как умный человек, Мехлис не мог не понимать правоту Павлова.
В ноябре 1941 года во время прорыва немцев к Тихвину, направленный в 52 армию генерала Клыкова, действовавшую на Тихвинском направлении, спецпредставителем Ставки, он первым делом начал проводить чистки личного состава, потребовав в двухнедельный срок изъять из частей всех немцев, финнов, литовцев, латышей и эстонцев.
Понятное дело, что изъять из частей Крымского фронта всех кавказцев просто не представлялось возможным. По видимому, готовящийся наступать Мехлис сосредоточил славянский элемент в частях ударной 51-й армии Львова. То, что Манштейн тоже может наступать, ему, видимо, просто не пришло в голову.
А Манштейн прекрасно знал, кто будет противостоять ему на направлении главного удара. Подразделения Красной Армии, укомплектованные кавказцами, немцы считали "явно неустойчивыми, имеющими невысокую боевую ценность по сравнению с «русскими» частями”.
Но и это еще не все. Во втором эшелоне 44 армии стояла 396 азербайджанская дивизия. Если среди солдат Вермахта бытовала поговорка, что "хуже итальянского солдата может быть только румынский солдат”, то хуже грузинских вояк были азербайджанцы. Еще накануне "Иранского похода” проверка азербайджанских частей выявила «безобразнейшие факты»:” в дивизиях не велось практически никакой учебной и воспитательной работы, «личный состав… буквально лежит целые сутки и ничем не занимается за исключением отдельных стрельб и случайных занятий по политической подготовке и материальной части оружия». Командиры жили отдельной жизнью от своих подразделений и зачастую не знали ни свой личный состав, ни места нахождения бойцов, слонявшихся по окрестностям гарнизонов. Незадолго до этого дивизия совершила длительный пеший переход в новое место дислокации, в ходе которого части растянулись на десятки километров, перемешались и утратили всякий воинский вид. По пути были утеряны десятки винтовок и автоматов…”.
К маю 1942 года кардинально ситуация не изменилась. Что это были за вояки, можно понять из воспоминаний поэта и военкора Сельвинского: "Когда у нее (дивизии азербайджанской) кого-нибудь выбивало из строя, солдаты кучей сбегались вокруг павшего и, не обращая внимания на канонаду, начинали причитать и рыдать над собратом, как дома у тела покойника.”
Понятно, что и вторая линия обороны, которую занимали азербайджанцы, была прорвана сразу, в тот же день, дорога на Керчь была открыта и положение Крымского фронта сразу стало безнадежным. Комфронта Козлов попытался перегруппировать силы и нанести контрудар силами 51 армии, но опоздал буквально на пол-суток. Если бы оборону держали славяне, Козлов, скорее всего, успел бы парировать удар "великого” полководца Манштейна, все "величие” которого заключалось в повторении опыта Гота в июне 1941 года.
Анализируя Крымскую катастрофу, Сталин назначил главными виновниками Мехлиса и Козлова (не земляков же в самом деле). Было сказано много правильных и нелицеприятных слов. Но главную причину не устранили. Порочная практика формирования нац. частей была продолжена, и в сентябре 1942 года уже в сражениях в предгорьях Кавказа доблестно разбежались Кабардино-Балкарская кавдивизия и Чечено-Ингушский кавполк. История повторилась уже в третий раз. Видимо русским два раз наступить на одни и те же грабли оказалось мало.
Грузинские легионеры Вермахта.
Читать полностью: http://h.ua/story/377934/#ixzz2sheAvsxF
| Крымская катастрофа 1942 год |
Завязку нового этапа борьбы положила Керченско-Феодосийская десантная операция, проведенная с 25 декабря 1941-го по 2 января 1942 года. Завершилась она захватом нашими войсками важного оперативного плацдарма на Керченском полуострове. Линия фронта проходила по самому узкому перешейку Керченского полуострова. На сравнительно небольшой территории находились три армии - 44-я, 47-я, 51-я. Крымский фронт. Образован в конце января 1942 года в составе 44-й, 47-й и 51-й армий бывшего Кавказского фронта, находившихся на Керченском и Таманском полуостровах и в районе Краснодара. Командованию фронта были также подчинены Севастопольский оборонительный район, Черноморский флот, Азовская военная флотилия, Керченская военно-морская база и Северо-Кавказский военный округ. Обстановка на 8 мая 1942 г. и планы сторон. Командующий 11-й немецкой армией генерал-полковник Э. Манштейн, получив задачу очистить Керченский полуостров, оставил для блокады Севастополя пять дивизий, а основные силы в составе шести пехотных, одной танковой и одной кавалерийской дивизий сосредоточил перед Ак-Монайским перешейком. С воздуха эта группировка поддерживалась 8-м отдельным авиакорпусом и главными силами 4-го воздушного флота. По количеству людей, артиллерии и танков 11-я армия уступала Крымскому фронту соответственно в 2, 1,8 и 1,2 раза. Зато по авиации немцы имели превосходство в 1,7 раза . К этому моменту, командующим Крымским фронтом был генерал-лейтенант Д.Т. Козлов, членами военного совета — дивизионный комиссар Ф.А. Шаманин и секретарь Крымского обкома ВКП(б) В.С. Булатов. начальником штаба — генерал-майор П.П. Вечный, представителем Ставки ВГК — Л.3. Мехлис. В целом Крымский фронт к ведению оборонительной операции оказался неподготовленным. Тыловые оборонительные рубежи его — Турецкий вал и Керченские обводы — существовали лишь на оперативных картах. Противодесантная оборона побережья не была организована. Маскировка войск и командно-наблюдательных пунктов практически отсутствовала. Но главное, перейдя к обороне, фронт продолжал сохранять наступательную группировку. В его первом эшелоне находилось 15 стрелковых дивизий, в резерве — 6,5 расчетных (принимая две бригады за одну дивизию), из которых 4 дивизии располагались в 3—20 км от переднего края и только 2 — в 60—80 км от него. Следовательно, 19 дивизий из 21,5 находились вблизи линии фронта. 8 мая на рассвете проведением артиллерийской и авиационной подготовки противник начал операцию. Ход боевых действий 8 - 19 мая 1942 г. В ночь на 20 мая погрузились последние подразделения, подвергаясь минометному и пулеметному огню. Директивой Ставки Крымский фронт и Северо-Кавказское направление ликвидированы. Остатки войск направлялись на формирование нового Северо-Кавказского фронта. Его командующим был назначен маршал С.М. Буденный. Таким образом, Крымский фронт потерпел жестокое поражение. Разгром его войск осложнил обстановку на южном крыле стратегического фронта и нанес тяжелый урон Советским Вооруженным Силам. С 8 мая фронт потерял свыше 150 тыс. человек, 4646 орудий и минометов, 496 танков, 417 самолетов, 10,4 тыс. автомашин, 860 тракторов и т. д. На Таманский полуостров удалось эвакуировать около 140 тыс. человек, 157 самолетов, 22 орудия и 29 “катюш”. Германские источники утверждают, что в ходе операции немцы захватили 170 тыс. военнопленных, 258 танков, 1100 орудий, потеряв при этом убитыми 7588 солдат и офицеров. Захваченное вооружение и боевую технику впоследствии противник частично использовал против защитников Севастополя. Ставка ВГК, проанализировав причины поражения Крымского фронта, директивой от 4 июня 1942 года довела их до командного состава армии и флота. Подоплеку разгрома войск Верховное Главнокомандование видело в следующем. Во-первых, построение обороны не соответствовало обстановке. Группировка войск была наступательной, а не оборонительной. Первый эшелон фронта оказался переуплотненным. Слабо были подготовлены в инженерном отношении главная полоса и Ак-Монайский рубеж. Отсутствовали тыловые оборонительные рубежи. Командование фронта выпустило из рук управление войсками. Во-вторых, бюрократический и бумажный метод командования фронта и Л.3. Мехлиса. В-третьих, недисциплинированность Козлова и Мехлиса, которые не выполнили распоряжения Ставки о быстром отводе войск на Турецкий вал. Опоздание с отводом на два дня явилось гибельным для исхода всей операции. Были названы прямые виновники керченской катастрофы: Л.3. Мехлис, Д.Т. Козлов, Ф.А. Шаманин, П.П. Вечный, К.С. Колганов, С.И. Черняк и Е.М. Николаенко. И все-таки перед нами вновь и вновь возникает вопрос: почему Крымский фронт не подготовился к обороне? Следовательно, фронту даже за один день до удара врага ставились задачи одновременно и обороняться, и наступать. В итоге командование фронта делало не то, что вытекало из обстановки, а то, что ему указывали сверху. Войска на занимаемых рубежах закрепились, но оборону согласно нормативным положениям действовавших тогда уставов подготовить не успели. Ведь вплоть до 6 мая их главной задачей оставалось наступление в целях освобождения Крыма. Все эти обстоятельства и объясняют причину неготовности фронта к ведению обороны. И в этой связи виновниками поражения советских войск следует считать не только командование Крымского фронта, но и высшее стратегическое руководство |
| Беда, коль пироги начнет тачать сапожник, а сапоги - пирожник. Лев Мехлис возомнил себя стратегом, но жаль, что для опровержения этого заблуждения потребовалась такая катастрофа. А теперь биографии главных действующих лиц этой трагедии: |
| Источники : |
