Я отпускаю его с миром
Празднование Тысячелетия крещения Руси в 1988 году — одно из самых волнительных событий последней четверти XX века. На наших глазах происходило что то необыкновенно важное. Другими словами, мы чувствовали, что наступает новая эпоха для всей полноты Русской Православной Церкви. Мы видели, как стремительно меняется отношение к Церкви со стороны властей и общества.
Стало ясно, что будут открываться новые храмы и монастыри, Духовные семинарии и училища. Но где же взять такое количество преподавателей для подготовки новых пастырей и церковнослужителей?Размышляя над этой проблемой, я принял решение поступать учиться в Духовную академию. Семинарского образования для начинающейся эпохи явно было недостаточно. В Московскую духовную академию я пробовал поступить и раньше, однако, тройка в семинарском дипломе по литургике портила все дело: не принимали меня в академию, и все тут. Но в 1988 году у меня появилась твердая уверенность, что я поступлю в академию. Я стал просить своего небесного покровителя, святого Николая Чудотворца, помочь в этом деле.
Свой летний отпуск в 1988 году я решил провести в Ленинграде, там я встретил своего однокашника по Московской духовной семинарии Юру Епифанова. К этому времени он уже стал протоиереем Георгием и секретарем митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия (будущего Патриарха Алексия II). Сижу я в гостях у отца Георгия, попиваем чаек, вспоминаем свои семинарские годы, вдруг он говорит:
— Ты представляешь, отец Николай, начали нам власти храмы передавать, естественно, в разрушенном состоянии, а ставить настоятелями на них некого.
Хороших то священников много, но они, образно говоря, цемент от песка отличить не смогут.Тут я встрепенулся, говорю:
— Поставьте меня, я бывший строитель, буду восстанавливать.
— У тебя прописки ленинградской нет, нельзя.
— Вы меня в Духовную академию примите,— говорю я,— мне дадут временную прописку на четыре года учебы и как студента командируйте меня исполняющим обязанности настоятеля храма. Я буду храм восстанавливать и учиться.
— Хорошо,— говорит отец Георгий,— я поговорю с митрополитом.
Слово свое отец Георгий (ныне архиепископ Арсений) сдержал.
В начале сентября пришла телеграмма из Ленинграда о том, что меня принимают в Духовную академию. Сказал об этом своей супруге, матушке Иоанне, она была против, но я уговорил ее. Теперь думаю: как же мне владыку Пимена уговорить отпустить меня учиться? Никакой архиерей на подобное не пойдет. Заочно — пожалуйста, а тут очное обучение, это потерянный для епархии человек. Но что то надо делать. Еду в Саратов, в Епархиальное управление. Подхожу к секретарю делопроизводителю Евгению Степановичу, поделился с ним своей проблемой. Он мне посоветовал:
— Ты, отец Николай, не подходи сразу с этой просьбой, а побудь в Епархиальном управлении, понаблюдай за владыкой. Если увидишь, что у него хорошее настроение, тогда и подходи. А то попадешься под горячую руку — с ходу откажет, второй раз не подойдешь.
Я так и сделал. Хожу по канцелярии, то к машинисткам зайду, то выйду во двор и загляну в гараж к водителям, то на складе посижу, а сам с владыки глаз не спускаю. Архиерей на месте не сидел, из кабинета канцелярии несколько раз в свой дом ходил. Вот вижу, владыка в очередной раз из дома в канцелярию идет и улыбается. Ну, думаю, значит, настроение у него хорошее. Заходит он в свой кабинет, а я за ним следом.
— Разрешите войти?
Как вошел в кабинет — сразу на колени перед архиереем.
— В чем дело, отец Николай? По-моему, сегодня не Прощеное воскресение в ноги падать, встаньте и говорите.
Встал я и выложил все начистоту. Задумался Владыка, потом подходит к двери кабинета, распахивает ее и кричит:
— Идите скорее все сюда!
Да так громко крикнул, что все епархиальные работники, от секретаря до уборщицы, вмиг сбежались, словно только и ждали этого момента. Я думаю: ну все, сейчас при всех пристыдит меня, как дезертира. Короче, приготовился к самому худшему. Владыка говорит:
— У меня сегодня самый печальный день. Отец Николай Агафонов просится, чтобы я отпустил его учиться в Духовную академию. Но мне он нужен здесь, столько работы начинается в епархии, а он священник грамотный, способный. А ему хочется учиться. Что же мне делать?
Все работники управления смотрят на меня с осуждением, качают головами: вот, мол, какой нехороший отец Николай — владыка столько для него добра сделал, а он, неблагодарный…
— Я ведь могу не отпустить его, имею на то полное право. Если б это нужно было только для него, я так бы и поступил. Но поскольку это нужно для Церкви, я отпускаю его с миром.
Что тут началось! Все меня стали обнимать и поздравлять, откуда то появилось шампанское. Владыка провозгласил тост:
— За будущие успехи нового студента!
Тогда в 1988 году еще никто не знал, что через три года владыка Пимен будет возрождать в Саратове Духовную семинарию и благословит меня как выпускника Санкт-Петербургской духовной академии быть ее ректором.